Герр Борман из Камышловской глубинки

По инициативе Петра Павловича, и при его непосредственном руководстве, в Камышлове за это время будут построены новый стационар с манежем на двадцать голов для породистых рысаков, пригон на четыре места для крупного рогатого скота, кузница и помещение для уничтожения павших животных. А его ближайшим помощником и сподвижником будет (какое совпадение, обратите внимание!) выпускник Московского сельскохозяйственного института Иван Николаевич Ставровский. И они оба приложат немало усилий к открытию в городе, в 1936 году, колхозной школы ветспециалистов, впоследствии переименованной в годичную школу младших ветфельдшеров. Правда, через пять лет она закроется – начнется Великая Отечественная война…

По правде сказать, информацию о Бормане я почерпнул из материалов архива ветеринарной службы области, и потому был уверен, что так всё и было на самом деле. Однако после выхода в свет новой книги о Камышловском районе («Милее мне родины нет…», Екатеринбург, 2014 год), мне, как выпускающему редактору издания, звонит краевед В.И. Буньков и говорит: неправда всё это – не мог Борман воевать в Первую мировую, так как родился он в 1911 году. И вообще, оказывается, герр Борман – наш, камышловский, из уезда…

«Ну, что за напасть!» – думаю я и звоню в Свердловский областной архив: как же такое могло случиться?

– Но ничего удивительного в этом нет, – слышу в ответ. – На какой период времени приходится большая часть жизни названных вами людей? Правильно, на тридцатые годы прошлого века – период массовых репрессий. Так что двойные биографии – это в порядке вещей...

Словом, вот такое резюме. Но на этом я не ставлю точку. Есть ещё один интересный материал – читаем дальше…

НАЧАЛО 60-х годов прошлого века в Камышлове ознаменовано закрытием местного музея и вывозом его экспонатов в Свердловск. Но кое-что из музейных реликвий оказалось и просто выброшенным на свалку. Узнав об этом, краевед П.П. Кошкин, отбросив в сторону приличия, отправляется за город и начинает собирать бумаги заново... Слава Богу, он не был «скупым рыцарем», а потому обо всём, что узнавал из них, рассказывал со страниц районной газеты. Более того, встречался с участниками событий, фиксируя их воспоминания. Именно так люди моего поколения узнали о камышловцах, в годы Первой мировой сражавшихся на стороне французской армии, но в 17-м году отправленных бывшими союзниками на каторгу. К сожалению, сегодня мало кто помнит об этом, и я предлагаю возвратиться к написанному Павлом Петровичем.

ПЛЕННИКИ ПОНЕВОЛЕ 

В августе 1916 года два пехотных полка из семи, расквартированных в Екатеринбурге и его окрестностях, в срочном порядке были переброшены в Архангельск, где вошли в состав бригады генерал-майора Марушевского. Затем новое соединение было погружено на пароходы и отправлено во Францию – на помощь союзникам в войне с Германией.

В конце сентября бригада прибыла во французский Брест, откуда пешим маршем направилась в Мурмалон (провинция Шампань). Среди солдат были и трое наших земляков – уроженцы Камышловского уезда, деревень Легатиной, Ялуниной и села Шилкинского – Алексей Еремин, Николай Привалов и Афанасий Липкин. По их воспоминаниям, местное население тепло принимало русских, связывая с их появлением свои надежды на победу над врагом. Здесь, под Мурмалоном, камышловцы и встретились, здесь и пробыли до февраля 1917 года. Вспоминая то время, А. Еремин рассказывал, как однажды в ночь перед наступлением ему приснился страшный сон: он вновь в Камышлове и у него умерла жена. «Не к добру», – подумал он, но отогнал дурные мысли... Однако во время атаки был контужен и даже находился некоторое время в лазарете. В лазарете довелось побывать и Привалову, и Липкину, правда, лишь с царапинами.

Всё изменилось в начале 1918 года. Русские войска были отведены с передовой, а затем и разоружены. Среди солдат начались возмущения, а самые смелые из них требовали отправки домой, ведь прежней России уже не было. Но французские власти поступили иначе – бывших союзников в спешном порядке начали отправлять на работы в шахты или на заводы. Привалов в это время пытался бежать, но был схвачен, заключен в тюрьму, где и пробыл до отправки

в Россию зимой 1919 года. Иначе сложилась судьба Еремина и Липкина – они были вывезены в Алжир, где работали на каменоломнях. Под знойным солнцем пустыни герои Мурмалона были вынуждены мостить дороги. Хотя к концу 18-го года им немного повезло – были отправлены обратно во Францию, где, как после рассказывали оба, они батрачили на виноградниках некой мадам Гудью. Домой Еремин и Липкин попали только в начале 1920 года, и их возвращение послужило поводом для проведения общегородского митинга с обязательным пением «Интернационала», зажигательными речами и пламенными призывами «свернуть шею мировой гидре капитализма»…

После их жизнь сложилась по-разному, немало пришлось хлебнуть лиха в сороковые годы, но они всегда держались вместе. И вот солдаты умерли, останки их мирно покоятся в земле родного города. Поклонимся же им…

Кстати:

Камышловцев всегда отличало высокое чувство патриотизма. Достаточно вспомнить, что в первую Отечественную войну, войну с Наполеоном, сражаться с «супостатом» отправились добровольцами 463 жителя уезда. Попытку установить их имена предпринял уральский краевед Аркадий Коровин, и вот что он пишет в этой связи: «Конечно, назвать имена всех, кто сражался с французскими войсками, практически невозможно – архивы не сохранили имен, ведь солдатские биографии для дворянской России были ничто. Зато записи в книгах бывших церковных приходов кое-что дали. Так, в родное село Закамышловское живым и здоровым вернулся 27-летний унтер-офицер Захар Ваганов, который тут же зарегистрировал женитьбу на вдове своего погибшего друга рядового Георгия Поскочина. Ваганов был участником штурма Монмартра, за что был дважды поощрен: первый раз – Георгиевским крестом, второй – производством в унтер-офицеры. Георгиевского креста был удостоен и другой житель села Закамышловского – Ефим Коровин, также сразу же женившийся после возвращения домой. Трижды встречается в книге прихода села Никольского имя ещё одного бывшего солдата – Петра Бородулина из деревни Ключики: он стал отцом троих детей. Тут же находим и другие записи: солдатскими вдовами стали Евдокия Кучина, Мария Бочкарева, Ирина Волкова, Мария Соловьева, Дарья Епифанова и Евдокия Томилова. Это значит, что их мужья погибли на полях сражений…»

Отважно сражались наши прадеды и в русско-японскую войну 1904-1905 годов. И хоть многие из них не вернулись домой, пятьдесят четыре пришли георгиевскими кавалерами.

Дала своих орденоносцев земля камышловская и в годы Великой Отечественной войны – только три героя Советского Союза и три полных кавалера ордена Славы. А сколько жителей города и района было награждено другими орденами и медалями?! Немало награждено камышловцев и за участие в боевых действиях в Афганистане. И около десяти – орденом Мужества в последующие годы.

Олег ДЕГТЯРЕВ,

член Союза журналистов России.